​Звезда по имени Сатпаев

Как отметил, представляя книгу, главный редактор издания, ректор университета Галымкаир Мутанов, для многих поколений казахстанцев академик Каныш Сатпаев – пример для подражания.

– Имя и дела этого феноменального человека не нуждаются в особом представлении, так как он был широко известен и почитаем в СССР и республике еще при жизни. Соратники и последователи Каныша Имантаевича отмечали, что для жизни одного человека, чтобы назвать его выдающимся, было бы достаточно изучение Джезказган-Улытауского рудного района и создание на его базе Большого Джезказгана. Но для Сатпаева это было лишь отправной точкой, – считает Г. Мутанов.

Действительно, по воспоминаниям всех, кто знал Каныша Имантаевича, Сатпаев был удивительным человеком, которому суждено было стать знаковой фигурой в истории своей страны. Первый геолог-казах, открывший огромные запасы меди Джезказгана и марганец Жезды, первый организатор и первый президент Академии наук Казахстана, первый казах – доктор геолого-минералогических наук и первый академик Академии наук СССР из республик советского востока. За заслуги перед отечественной наукой Каныш Имантаевич был награжден четырьмя орденами Ленина, был лауреатом самых прес­тижных в то время Сталинской и Ленинской премий. Не случайно на исходе ХХ столетия Сатпаев был назван Человеком века.

Надо сказать, что эта книга появилась во многом благодаря руководителю архива академика Сатпаева в Институте геологических наук им. К. Сатпаева кандидату биологических наук Надежде Ниретиной, которая много лет была близко знакома с семьей Каныша Имантаевича.

– Есть такое выражение: наука – это не призвание, а страсть. Если охарактеризовать мое отношение к Сатпаеву, то для меня оно стало главной страстью в жизни, хотя я и не была лично знакома с Канышем Имантаевичем. Я пришла работать в Президиум Академии наук в 1967 году, когда Сатпаев уже скончался, – говорит Надежда Васильевна. – И только после знакомства с его дочерью Меиз Канышевной, а было это в 1989 году, когда отмечалось 90-летие со дня рождения Сатпаева, я стала в полной мере осознавать гигантский масштаб личности этого необыкновенного человека. Тогда вместе с Меиз Канышевной мы подготовили первый фотоальбом, посвященный жизни и деятельности Сатпаева (у нее в семейном архиве было огромное количество фотографий), после чего Сатпаев вошел в мою душу раз и навсегда. И так случилось, что, когда ушла из жизни Меиз Канышевна, а затем и ее супруг Толыбай Альжанов, я стала хранителем редких документов из их семейного архива, в том числе неизданных еще писем жены Сатпаева – Таисии Алексеевны к нему, начиная с 1925 года. Кроме того, в этом архиве есть еще немало неопубликованных статей самого Каныша Сатпаева и материалов о нем. Первая книга о Сатпаеве, вышедшая через год после его кончины, в 1965 году, была подготовлена самой Таисией Алексеевной, в ней были статьи таких корифеев советской науки, как академики Обручев и Келдыш. К сожалению, книга вышла небольшим тиражом и сейчас является библиографичес­кой редкостью, поэтому у меня было огромное желание, чтобы эти слова о Сатпаеве великих людей, начиная от его учителя – профессора Томского технологического института, известного геолога Михаила Антоновича Усова, не были забыты.

– И однажды я узнала, что Университет им. аль-Фараби выпускает книги в серии «Өнегелi өмiр» – «Жизнь замечательных людей», и я решила просить, чтобы в этой серии была издана и книга о Сатпаеве. Когда я стала разговаривать по этому поводу с ректором Галымкаиром Мутановым, то узнала, что книга о Сатпаеве уже стоит у них в плане издания, но они ищут составителя, который мог бы этим заняться. И тогда я предложила материалы из нашего архива Сатпаева в Институте геологических наук. Причем многое из того, что потом вошло в университетское издание, было опубликовано впервые, например, статьи о нем его жены Таисии Алексеевны и академика Саима Балмуханова «Я был его лечащим врачом», где есть, например, такие слова: «За многие годы общения с К. Сатпаевым у меня сложилось, как и у многих других, глубокое убеждение в том, что народ и служение народу для него не являются абстрактными понятиями, а представляют его сущность, основу его жизни, его кредо. Он радовался открытию любого месторождения полезных ископаемых, считал, что это приведет в конечном счете к обогащению народа, улучшению его благосостояния», – рассказывает Надежда Ниретина.

Я думаю, сейчас мало кто из молодых ученых знает, что не только геология интересовала Каныша Имантаевича. Он любил и знал казахский фольклор, сам прекрасно пел, играл на домбре и гитаре. Более того, известный музыковед-фольклорист Затаевич записал в исполнении Каныша Имантаевича 25 казахских песен, которые он услышал впервые.

Кстати сказать, в книге о Сатпаеве также впервые опубликовано написанное им предисловие к народному эпосу «Ер Едиге», что стало одной из причин снятия его с поста президента академии. Читатели книги впервые могут ознакомиться и с полным текстом постановления ЦК КП (б) Казахстана от 23 ноября 1951 года, где Каныша Имантаевича несправедливо обвинили в «националистических» ошибках и «популяризации ханско-феодального строя и восхвалении Ер Едиге», а также в «засорении кадров Академии наук КазССР не внушающими политического доверия и случайными в науке людьми» и «непринятии должных мер к очищению Академии наук от этих людей».

Каныш Имантаевич с честью выдержал все испытания, выпавшие на его долю, не сломался, потому что его истинным призванием было служение своей стране, что подтверждается его заявлением на имя партийного руководства, в котором он просит о снятии с него партийного взыскания. Причем просит не о восстановлении в должности, а о восстановлении своего доброго имени: «Оглядываясь на весь свой жизненный путь, особенно на последние 28 лет своей зрелой жизни и деятельности в качестве инженера и геолога… я могу со спокойной совестью сказать, что они целиком и полностью были посвящены честному служению интересам своей горячо любимой… Родины…»

В тяжелые военные годы, когда оборонная промышленность Советского Союза испытывала большую потребность в металле, по инициативе Каныша Имантаевича начали наращивать производство меди, что позволило не остановить выпуск броневой стали на уральских заводах. «Они нашли какое-то Джезды», – говорят, в раздражении бросил Гитлер в 1942 году, когда уральский танкоград, лишенный никопольского и практически отрезанный от чиатурского марганца, вопреки ожиданиям стал увеличивать производство броневой стали. «…­Первый марганец поступил в Магнитогорск уже 12 июня 1942 года. Врагов поливал казахстанский свинец, броня «тридцатьчетверок» была легирована казахстанскими металлами, которые разведывались в спешном порядке и необычайно скоро шли в дело», – пишут в своей статье «Академик» спецкор журнала «Знание – сила» Александр Ганг­нус и доктор геолого-минералогических наук Наталья Фогельман. И кто знает, насколько затянулся бы исход Великой Отечественной, не будь принято то судьбоносное решение, реализовал которое Каныш Сатпаев. Не случайно академик Академии наук Казахской ССР Сактаган Баишев назвал его «ученым ломоносовского типа на казахской почве ХХ века».

Через всю жизнь Каныша Сатпаева прошли Джезказган, минеральные ресурсы Казахстана и наука, особенно наука. По словам его дочери Меиз Канышевны, к ней у него было какое-то божест­венное отношение. В науке он видел мощный источник развития производительных сил страны.

– У отца было необыкновенно обостренное чувство ответственности перед народом, перед государством, – вспоминала Меиз Канышевна. – Он поистине был героем своего времени, времени индустриализации. Он работал как бешеный, сутками, словно чувствовал, что жизнь ему отпущена короткая, а дел много. Плюс ко всему он был гражданином, пат­риотом своей страны в полном смысле этого слова.

Сегодня казахстанцы по дос­тоинству оценивают заслуги Каныша Имантаевича в исследовании недр Казахстана. И это не только Большой Джезказган и Жезды, но и крупнейшие горно-металлургические комплексы Центрального Казахстана, востока и юга республики, ему принадлежит особая заслуга в разработке нефтяных и газовых месторождений запада. Это также одна из лучших республиканских академий наук – любимое детище Сатпаева – и первый институт геологических наук, носящий его имя, который свято хранит память о своем кумире.

Но память о нем осталась не только на земле – если взглянуть на усыпанное звездами ночное небо, то там, в глубине космоса, плывет планета, носящая имя нашего соотечественника, большого ученого и большого человека –Каныша Имантаевича Сатпаева.